я, опять я и снова я

ну просто для знакомства:

 

АВТОПОРТРЕТ

 

Жизнь перевалила за половину и, хотя то, что осталось позади частично затянуто туманом младенчества и дымкой юности, то, что впереди представляется менее интересным. Сильные желания и потрясающие эмоции сменились острым восприятием болезненных ощущений. Вообще: в тридцать лет понимаешь, как хорошо, когда ничего не болит, в сорок, как чудесно, когда болит не всё сразу. Нынче же болячек всё больше, волос и зубов всё меньше и это собрание несовершенств бодро ковыляет к финишу, до которого, судя по всему, доберётся, сильно напоминая спортивный автомобиль «Багги» – ничего лишнего.

Мой возраст уже мало кому позволяет сказать: сынок, я вдвое старше тебя. Быть вдвое старше меня небезопасно для здоровья.

Внешне: обладаю крепким лбом (если регулярно пробивать лбом стены он становится крепким как сталь, а его обладатель выносливым будто верблюд и спокойным словно удав) и выдающейся, слегка вперёд, талией. ХарАктерные черты… не то чтобы исчезают, но несколько трансформируются. Смелость охватывает при просмотре боевиков, упорство обнаруживается требованием долива пива после отстоя пены. Старые идеи обрастают всё новыми подробностями, теряя всякий смысл от дополнений. Не так давно догадался, что прямая не всегда кратчайшее расстояние между двумя точками и перестал срезать углы.

Имею вредные привычки, в ограниченном количестве. На все здоровья не достаёт. Любовь к женщинам становится всё более эстетической. Встречая взгляд симпатичной представительницы противоположного пола, непроизвольно меняю походку. Ничего другого изменить уже не в состоянии, так что бить приходиться в основном на жалость.

Общителен, после второго стакана, задумчив, после четвёртого. Воспитан, но плохо. Рассказываю, как надо, но не знаю, как сделать. Понимаю газеты и официальные сообщения. Опыт сказывается. Основную мысль понимаю, хотя и не улавливаю содержания в целом. По-прежнему не знаю ни одного иностранного языка, так и не научился водить автомобиль и разбираться в компьютере. Люблю коньяк, пиво, и красное вино, но пью водку, из экономии. Предпочитаю сигареты в мягкой упаковке. В такую удобно воткнуть шариковую ручку. Наконец смирился с собственной внешностью и тем, что мне не стать суперменом, бизнесменом и, соответственно, яхтсменом.

Нашёл-таки своё место в жизни. Оно оказалось небольшим и довольно оживлённым. Соседи всё время скандалят и задевают, но, по-видимому, они со мной уже смирились. Как, впрочем, и я с ними.

Поскольку на внешнюю реакцию сил не всегда хватает, больше копаю внутрь, пытаясь найти в поворотах и изгибах анатомии ответы на вопросы переданные снаружи.

Хотя осмысление происходящего и описание ощущений даются легче. Что и доставляет некоторое удовлетворение.

 

Я

 

Встать я могу в любое время, а вот просыпаюсь не раньше одиннадцати. Физиономия разглаживается к половине первого (под душем лучше). Удобоприемлемые очертания приобретаю к двум. С трёх до пяти оживлён и деятелен. После шести общителен и отзывчив. Это только предложи. Потом становлюсь по порядку: задумчивым, печальным, философичным, мрачным. Вплоть до полного отключения.

 

О ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИИ

 

В принципе я не против чего-то там смешать в шейкере и потихоньку потягивать из стакана с красивым, льдистым названием «Коллинз». Но чаще рассматриваю:

Выпивку - как катализатор откровенного разговора или вариант самолечения.

Пьянку – как способ передвижения по жизни.

Запой – как возможность отлучиться.

Алкоголизм – как форму эмиграции.

А так я, в общем, не против. Рюмка «Сауэр», коктейль «Джин Касси», диджестивы, аперитивы… Но… как то не складывается.

 

Я МОГУ

 

Могу пилить, грузить, носить, красить, крестиком вышивать. Петь хором, жить гуртом. Прореху заделать, если надо. Амбразуру могу закрыть, если попросят.

Могу грудью, невзирая и несмотря. Из отходов и обрезков. Вопреки могу. Могу глотать, не пережёвывая и не интересуясь: а из чего собственно? Ложкой вместо ножа и вилки, да в принципе хоть руками. Могу кильку из банки вместо омаров, банку из-под кильки вместо пепельницы. Выпить могу. Много. В любой комбинации, с любой закуской или без таковой. После выпитого я тоже чего-то могу, жалко не помню чего. По бездорожью, пешком, без выходных. Обувь носить дешёвую. Долго могу носить. Главное её не напрягать и всё время подклеивать. В магазин как в музей могу. Плюнуть и растереть, не брать в голову, не задавать лишних вопросов, не заглядывать вперёд. Ждать. День, неделю, год. Пока пообедают или до следующего заседания. Потерпеть могу, ради будущего. Могу за свой счёт. Присобачить, переделать, пришпандорить, переточить. Не найду родную могу любую. Хоть от трактора, хоть от швейной машинки. Без холодной воды летом, без горячей зимой. Войти в положение, не вдаваясь в подробности. Короткими перебежками, в длинных очередях. Без пуговицы и без отрыва от производства. С колена, с листа, прямо с колёс. Без удобств, без архитектурных излишеств. А и правда зачем? Я же без этого могу. Я многое могу, хотя и не всё умею. Я смог это не потому что хотел. Просто я был вынужден. И я приспособился. И выжил.

 

НЕ НАДО СРАВНИВАТЬ

 

Нет, эти блокбастеры невозможно смотреть. Посмотришь, расстроишься, хоть к зеркалу не подходи. Не дай бог глянешь, а там отсвечивает какой-то мрачный субъект хлипкой наружности, без малейшего намёка на бицепсы, трицепсы и двуглавые мышцы. Даже на белозубую улыбку, как у того героя не хватает зубов. Штук восемь. Опять же в огне горю, в воде тону и кунг-фу, джиу-джитсу или карате на худой конец, исключительно понаслышке в общих чертах. Стреляю только в парке культуры, в тире, по мишеням. И хорошо, если без жертв. Из полётов только те, которые мысли. При попытке напрячь мускулы, почему-то надувается живот. Голова слабая, и тому парню, об которого ломается мебель, и плиты перекрытия остаётся только завидовать.

Впрочем… если не смотреть все эти боевики, довольно приятный тип. Даже вызывающий симпатию. У тех, кто не слишком увлекается кинематографом.

 

АНКЕТА

 

Фамилия, имя, отчество – Есть.

Возраст – В смысле количества лет, больше чем хотелось бы. А так спасибо, чувствую себя хорошо.

Национальность – Обычно неподходящая.

Социальное происхождение – В зависимости от предъявляемых требований. От потомственных крестьян до столбовых дворян.

Образование – Беспорядочное.

Владение языками: Родной, он же единственный, на котором говорю свободно, изъясняюсь с ошибками и читаю со словарём. Иностранные языки… безусловно знаю, что они есть.

Отношение к воинской службе – Не годен в мирное время. Очень рассчитываю не понадобиться.

Пребывание за границей – Оказывается был. Даже больше – я там родился. Жалею, что сообщили об этом с опозданием.

Научные труды и изобретения – Противопохмельный коктейль и несколько способов увернуться от налогов.

Семейное положение – В общем, конечно, может быть… Если бы не врождённая порядочность.

Рост – А так же зарплата и умственные способности - средние.

Вес – Переменный. Плюс ноль пять, если пиво. Минус ноль пять если водка. Спиртовые пары видимо. После ноль семь делаюсь почти невесомым, как ангел.

Зрение – В гонке на выживание дальнозорок и вынослив. В погоне за обогащением близорук и нерешителен.

Занимаемая жилплощадь – А так же собственный внешний вид, всё время нуждаются в косметическом ремонте. Хотя меня, в принципе, устраивают. В связи с отсутствием серьёзной альтернативы.

Личные качества – Скромные запасы оригинальности, красноречия и остроумия экономлю для дозаправки шариковых ручек. Пишу, знаете ли. Поэтому в быту произвожу впечатление человека мрачного и нелюдимого.  

Число, подпись. Верю, люблю, надеюсь.

Искренне ваш.

 

 

ХОЧЕТСЯ

 

Хочется, очень хочется говорить! Говорить легко, раскованно, перескакивая с пятого на десятое. Рассказывать, опуская подробности, не останавливаясь на несущественном. Делиться мыслями, впечатлениями, и тем, что в порядке бреда. Говорить и чувствовать, что тебя слушают и слышат. Улавливают с полунамёка, с четверть слова, с изрядным опережением, со всеми нюансами и обертонами.

Очень хочется внимать!  Чему-нибудь остроумному, новому, необычному.  Удивляться и осознавать, что есть – вот оно! Просто ты не знал, не въезжал, не отдуплялся, не догонял. Но надеялся и предполагал! И вот оно - есть! Очень желательно общаться с тем, кто умнее тебя. Глупости у меня своей достаточно.

Одним словом, хочется, очень хочется праздника общения! Как там у Шекспира? Полцарства даю за него!

 

БРЕДОВЫЙ МОНОЛОГ

 

Поговори со мной. Да не отворачивайся. Ну, посиди хоть рядом, мне тоскливо. Не знаю почему. Страшно мне почему-то. Боязно и выть хочется. У тебя так не бывает? Подожди ворчать. Помолчи лучше.  Я поворчу. Потихоньку. Может, полегчает? Выпьешь? Нет? Ну ладно. А я налью. Хотя конечно не надо бы. Она ведь зараза только глотку обжигает, а душу не греет. Градус не тот. Зачем я? Да больше некому сказать. Или они не понимают. А то, наверное, это я не правильно объясняю. Слов не хватает. Предчувствия и ощущения не имеют сил, превратиться в связные мысли. Погоди, ещё стаканчик хлопну, для ясности. Надоел я тебе? Небось, думаешь - нажрался как свинья и несёт всякую муть. Хвостом виляешь? Спасибо и на этом. Эх, Шарик друг мой дорогой, ты собака я свинья. Оба мы с тобой животные. Млекопитающие. И я не пойму, чего ты лаешь, и ты вряд ли поймёшь о чём я.  Да я и сам не понимаю, спасибо, что хоть не перебиваешь. Ну, раз не пьёшь, дай хоть супчику плесну. В порядке компенсации. За услышанный бред.

 

 

СОРОК 

(маленький подарок к собственному юбилею)

 

Организм сказал кырк* и с лязгом и скрежетом двинулся дальше. Подобьём балансик.

Мало: двигаюсь и зарабатываю денег. Много: курю, пью, ем, болею. Чрезмерные усилия в любом направлении обычно приводят почему-то в одно и тоже место: медицинское учреждение. И ещё хорошо, если это только аптека. Болезни прошивают организм насквозь, как пули со смещённым центром тяжести, наматывая по пути всё подряд и лишая возможности установить конкретный диагноз. В связи с чем врачи затрачивают на меня всё больше времени. В отличии от парикмахеров которые управляются наоборот быстрее.

Желания, стремления, планы сократились до размеров изображений мелких стран на крупномасштабных картах сомнений, сожалений и воспоминаний о нереализованном.

В двадцать жизнь представлялась бесконечной, в тридцать бесцельной, теперь кажется бестактной…

Всё труднее схожусь с людьми. Лень обременять себя новыми знакомствами, и со старыми-то до сих пор не разобрался. Обнаружил у себя удивительную способность – убивать. Вежливостью. Но это только если внезапно, когда с той стороны не ожидают.

Не то что бы я не знал об этом раньше, но в последнее время как-то особенно отчётливо проявилось: большей части людей, просто надо больше. У них количественные устремления. Для них жизнь всего лишь арифметика, им нравятся цифры. Надо признать - это разумно. Я им завидую. Но сам предпочитаю слова и надеюсь понять: как, почему и на кой чёрт, собственно. Глупо конечно. И главное недостижимо. Успокаивает только то, что это ясно даже мне. Поэтому не спешу. Такая позиция позволяет. 

Из накоплений: масса поступков которыми я не горжусь, обещания которые я не выполнил и слова, слова… Те что сказаны - к сожалению, те что не сказаны - увы. Те что написаны - к счастью и те что опубликованы - зачем-то.

По-прежнему выпиваю. Но чаще не для того, чтобы приблизится к радости, а с целью удалиться от печали.

О приятном: есть какое-то ощущение незавершенности… вот вроде как в этой миниатюре…   Так что почему бы и нет?                                                     

 

(* кырк по-узбекски сорок прим. автора)

 

ДВОЕ

 

Первый относился ко Второму с известной долей опасения. Всё-таки человек, орудующий цельносработанными ударными инструментами из чёрного металла, тем паче инструментами режущими – типа «болгарка» и «циркулярка»,  согласитесь - внушает.

Второй относился к первому с тщательно скрываемым, несколько я бы даже сказал заискивающим любопытством. Сидит, сидит, чего-то там чирикает, бумагу мнёт, по клавиатуре молотит, читает всякую хрень – раз, и складно, мать его так, растак!

Зато Первый Второму  завидовал. Ему, Первому, сроду не снились заработки, которые легко поднимал Второй. К тому же этого Второго никогда не мучили депрессии, а Первому от них буквально спасу не было! И очень хотелось Первому, этого железобетонного спокойствия Второго. Твёрдой определённости в целях. Монументальной  ясности  устремлений.

- А ты попробуй, мудак, кувалдой помахать, да кайлом подолбить, и на закуску - мешки с цементом на горбу потаскать! Не до депрессий станет. – усугублял Второй.

- Ну и чего после тебя останется, дурак?! Восемьдесят кубометров вынутого грунта и сто тонн перемещённых тяжестей? – язвительно огрызался Первый.

Сам он предпочитал копать по направлению «внутрь», натыкаясь преимущественно на  разочарования. Второй с тем же остервенением, нажимал в противоположную сторону. Тоже, недобираясь, как правило, до искомого.

Вот что их несомненно объединяло, так это недовольство женщины. Ту оба принципа действия не вполне удовлетворяли. Здесь Первый со Вторым  уверенно приходили к общему знаменателю.

А в целом они конечно друг друга уважали. Первому без Второго было голодно, Второму без Первого скучно.

Так  и сосуществовали. Потому деваться им всё равно было некуда: оба-двое были одним  и тем же.

В котором  собственно и находились.

 

КОГДА КОМПЬЮТЕРЫ БЫЛИ БОЛЬШИМИ.

 

Когда-то давно, когда компьютеры были большими, меня возбуждали:

ГеДеэРовская детская железная дорога, на батарейках (по нынешним временам довольно примитивное сооружение),

чехословацкий развлекательный Луна-парк с качелями, каруселями, жуткой комнатой страха и  жвачкой «Педро» с  приторно-одуряющим, сногсшибательным запахом,

дюжина жёлтых томов «Детской энциклопедии»,

солдатики: простые – пластмассовые, но в особенности конечно оловянные, тонкой отделки. И вранье, связанное с ними. Господи! Какие только качества мы им не приписывали! В наших завиральных монологах они совершенно оживали. Современные компьютерные стратегии существовали уже тогда!  В нашем буйном воображении.

Картина Репина «Бурлаки на Волге» (серьёзно, я с неё тащился),

сгущёнка из банки – пробиваешь дырочку  и цедишь полегоньку, растягивая удовольствие (что бы растягивать, непременно одну надо проколотить, а то быстро кончается),

почтовые марки «Монгол Шудан», особенно в комплекте с блоком, а так же марки загадочной страны «СИВА», (мы именно так по-русски их и называли: «сива»)  кто бы мог подумать, что это просто Куба,

велосипеды: сначала «Школьник», потом «Урал» и складная «Кама» - торжество технической мысли,

хвойно-мандариновый аромат Нового года,

дни  рождения,

настоящая хоккейная клюшка, когда она у меня появилась – вратарская  (я вратарём был, довольно известным в окрестных дворах) –  буквально изнывал от восторга,

зимние ботинки с рантами (такие хорошо подходили под лыжи с настоящими металлическими креплениями),

учительница русского языка, которая познакомила нас с Зощенко. Тогда его мало издавали и мы с дружком переписывали от руки  рассказы из временно выданной в наше распоряжение книжки,

да вообще все учителя учившие «не по учебникам» (не так то их было и много),

естественно же стройные ножки одноклассниц, 

оба Дюмы (и сын и папа),

рок-круппа «Депайпл», оказавшаяся впоследствии «Дип пёрплом»,

катушечный магнитофон «Комета» со стереоколонками,

сигареты «Марльборо» финского производства,

портвейн в раскладе: «пузырь на троих»,

эротические журналы из ФРГе,

шутки Евгения Петросяна,

дискотеки в ДК «Тракторостроитель» и песни Юрия Антонова, попсового первопроходца страны советов,

джинсы «Левис» (Ли Вайс» в смысле) такие же недосягаемо-неприступные как и название их цвета – «индиго»,

первые поцелуи,

первые…

ну много, в общем, чего возбуждало…

 

Мне всё это было удивительно и необыкновенно…

С тех пор прошло немало лет. И каких! Многие из упомянутых здесь государств теперь просто не существуют. А из всех этих замечательных возбудителей в строю остался разве что портвейн. Правда, уже в дозе «два пузыря на рыло». Притом, что я его не люблю. Но пью. Иногда. Исключительно в память о тех временах «когда компьютеры были большими».

 

 

ЭХ, МА! ЖИЗНЬ МОЯ…  

 

Очень бы хотел я иметь серый, классический костюм. «Тройку.» В продольную полосочку. Мне вообще идут костюмы. Во всяком случае, тот, что у меня есть, точно идёт.

Мечтаю завести в доме бар. Ну, то есть сперва завести дом, а уже в нём бар. Виски, джин, коньяки и вина. Хотя нет, вина лучше хранить в подвале. В дубовых бочках. А для изготовления этих самых бочек недурственно бы было держать маленькую бондарную мастерскую. Мастеровые суетятся, фуганки, рубанки, кадушки там всякие... Запах стружки.

А иной раз и самому, лично, с изделием повозиться. 

Хорошо б ресторанчик организовать.  Небольшой - типа харчевня. Для своих. Готовить, потчевать. Люблю я это дело.

 Весьма желалось бы слетать в Париж. Увидеть Париж и… нет, не умереть, а напротив - проездом в Нью-Йорк, Токио, Куала-Лумпур.  Или даже ещё круче: в Гваделупу. У меня в детстве марка была оттуда. Очень было бы   славно глянуть, что это за страна с таким загадочно-неприличным названием.

Девчонки эти, в коротеньких юбчонках или штанишках похожих на пизанскую, такую же вечно–падающую башню – массу желаний вызывают.. Только вот юбки у них всё короче, ноги всё длиннее, и я их интересую всё меньше. А хотелось бы, что бы как- то заводил…

В лотерею выиграть бы недурно. Уже и деньги тут не причём. Просто из любопытства. С проигравшими я со многими лично знаком, а вот о победителях узнаю только из Средств Массовой Информации. Так что ежели не самому, так хоть чтоб кто-то кого я знаю, выиграл бы чего-нибудь стоящее.

Книжку мечтаю написать. Одну. Но хорошую. Что б не стыдно было перед потомками ну и сейчас, подарить кому, тоже. Пустяк, а приятно.

Нет, всё-таки жизнь не так уж и не удалась. Ещё так много есть чего хотеть.  

 

ПЯТЬДЕСЯТ

 

Когда-то свет появился вдруг. Из небытия, из-за. И впереди ложились длинные любопытные тени. Тени направленные в будущее. Но вот всё выше поднималось моё светило, и  короче делались тени. И, наконец, совсем сошли на нет. Я в зените. Пожалуй, что даже в начале заката. Сто это всё же чрезмерно оптимистично. Тень, едва появившаяся за спиной, всё удлинятся и удлинятся неостановимо накапливающимися воспоминаниями.

 

И я меняюсь. Не в лучшую разумеется сторону. Хотя конечно я теперь лучше понимаю.

 

Потому что, время хоть и летит быстрее (страницы телепрограммки не успеваю перелистывать. Вот ведь – только, только суббота была! А уже вторник, да и тот кажется вчера), но… «пережёвывается» что ли, тщательней. Обострённей воспринимается. Вплоть до неуловимых раньше привкусов и нюансов.

 

Вот, скажем, шестидесятилетние бабушки чудесным образом трансформировались в пожилых, импозантных женщин. Вообще некрасивых женщин не стало. Исчезли. В каждой что-то нахожу. Потому со стороны, и оно конечно виднее.

 

Сообразил наконец, что  мудрость – это всего лишь способность делать выводы из собственного опыта. Хотя самой ей (мудростью) так и не овладел.

 

Масса сомнений  касательно  личных достоинств, зато в отношении недостатков абсолютная, нерушимая  уверенность.

 

Нет, нет, не всё так печально. Вот скажем, чуть ли не единственный человек которому я активно не нравлюсь- я сам. Остальные относятся ко мне с большей ли меньшей, но всё же симпатией.

Я же вроде как пописываю, следовательно послушиваю. А люди любят, когда с ними разговаривают, ещё лучше - слушают, совсем хорошо прислушиваются. И тогда тебе самому начинают верить. Советуются даже.

 

Они ж не в курсе, что для меня ответ на любой вопрос-  дилемма. Как минимум. Понял как мало надо … да нет, не для счастья (там категории много-мало не подходят), для комфорта.

Счастье вообще представляется утопией.

 

 Разобрал вот давеча последнюю записную книжку… бред и набор банальностей… Всё?

 

Из золотого только руки. Из прочих драгоценностей я сам.  Не то что бы «много чего нету», а просто «мало чего есть».

 

Скромностью не обременён,  зато в качестве уверенного противовеса те самые сомнения. Рвут, грызут и гложут – непрерывно.

 

Поэтому выпить по-прежнему очень люблю, но организм этого, в последнее время, категорически неодобряет. Но и трезвым,  быть хорошо, но больно. Очень чувствительным делается организм.

 

Стараюсь…. Очень  стараюсь! до десяти не курить, до обеда не пить… И тут не в силе воли дело – в слабости здоровья. Не всегда удаётся воздержаться, не всегда…

 

Вот… ну что ещё? При попытке напрячь мускулы, почему-то  надувается живот. Склонен к резкой смене настроений: сегодня веселится-улыбается, назавтра матерится-чертыхается. И ведь сколько раз читал на этикетках: «…ведёт к нарушению нервной системы.»

 

 

Периодически  одолевает мизантропия.

 

Планы на будущее самые примитивные. С каждого текущего понедельника. Прямо вот с него и начнём:

Бросить курить. Книжку писать. Строго отварное. Несолёное . Перцу бой. Меню строгодиетическое. Диета несложная- нельзя всё что тебе нравится. Под бурные, продолжительные аплодисменты наконец-то дождавшихся родственников. Диетическое питание, эстетическое поведение - это то, чего они ждут от меня уже много лет.

 

Обдумываю надгробную речь. Эдакий траурный панегирик.

 

Он скончался рано и грубо. Но жалкая и мелкая жизнь его оставила глубокий след. Преимущественно на его же внутренних органах. Может так оно и правильно. Если и неправильно так справедливо. Претензий нет. Опять же медсестра не без увлечения заполняла Свидетельство о смерти. Ту часть, где о её  причинах.

С другой стороны ушёл бы тихо, мирно, незаметно. И живой никого не донимал, а там и вовсе тишина. Вроде и не было. Жалкая кучка скорбящих над свеженасыпанным могильным бугорком.

Нет, нет- пусть вспоминают, типа: ведь мог бы ещё если бы…

 

Впрочем, это уже так, беллетристика. Ещё пошумим. Для лучшей памяти, хоть бы самых близких потомков)

 

 

ДОВЕРИЕ

 

Я-то себя всё ещё воспринимаю тем, восемнадцатилетним пареньком. Ну, в крайнем случае, молодым тридцатилетним мужчиной. А они-то меня - вот этим самым, что я и есть. Седой старый дядька… Спасибо хоть за дурака не держат. Спрашивают, советуются. И если я стою, где-то в центре города, десять и более минут без движения, вокруг образовывается небольшое завихрение из интересующихся: как пройти, который час, брат дай штуку, на дорогу не хватает… Видимо всё же как-то располагаю. К хорошему может чему-то. У них рождается подозрение, что я что-то знаю. Очень досадно их разочаровывать.

 

ПАЦИЕНТ

 

Раньше это была в основном банальная простуда. Ну свинка там какая-нибудь, коклюш… Теперь я стал гораздо разнообразней. В почках камни, в сердце шумы, в лёгких затемнение. Гастрит, колит, простатит, панкреатит.

С возрастом вообще начинаешь лучше ориентироваться внутри себя. Точно знаешь, где находятся печень, селезёнка, желудок, прямая кишка и прочие болевызывающие органы.

Потому то и дело в сопровождении боли путешествуешь по своему организму.

 

Прямо  от ноющего большого пальца на правой ноге, снизу вверх. По тромбозным венам, через артрозные коленки, в геморрой с выходом на простатит. Далее виляя между панкреатитной поджелудочной и холециститным желчным пузырём, минуя язвенно-гастритный желудок и затемнённые лёгкие, сквозь всякие там риниты-фарингиты, старинную близорукость и сравнительно недавнюю лысоватость, змейкой вплоть до кумпола, суть полного паралича мозга.

 

ДОЛГОЖИТЕЛЬ

 

 

Вообще говоря, я человек отнюдь не мобильный. Динамика не мой конёк. Я суеты не люблю. И вот все ниже описываемые события я пережил отнюдь не в связи со своим собственным активным движением. Нет! Это они двигались вокруг меня. Моей волей совершенно не интересуясь.

Так вот я и стал долгожителем. Не в смысле арифметической  накрутки прожитых лет – а больше в смысле чрезвычайной событийной насыщенности относительно сравнительно немногого прожитого (довольно смешное созвучие). 

Совсем для себя неожиданно этим самым долгожителем я  и стал. Судите сами:

 

Довелось мне пожить и в двух тысячелетиях, и в двух веках, и в двух системах… Даже целую эпоху отмотал - эпоху перемен.

Сменил две страны. Семерых президентов. Шесть денежных единиц. Четыре паспорта. Хотя изначально получал один навечно. Фото вышло не слишком удачное. Я пересниматься не пошёл. Папа очень корил. Говорил - ты пойми – это на всю жизнь! Паходу папины представления о «всей жизни» никак не совпали с теми, что пришлось принять мне.)

Сдюжил с полдюжины революций, это если считать только те, которые на мою жизнь как-то повлияли. Спасибо ещё, что повлияли опосредованно.

Не то что бы я подвожу теперь итоги, хотелось бы надеяться, что для этого ещё рановато. Но, оглядываясь назад, я пытаюсь сделать некие выводы…

И они таковы: подсчёты бесполезны, расчеты бессмысленны, вычисления невозможны... Жить надо здесь и сейчас, а там видно будет!

И оно вроде всё в порядке… к «порядку» правда  масса претензий…

Жить нужно долго… Чем дольше проживёшь- тем больше шансов отобрать то, ради чего, ты и старался… Видимо надо постараться из всего этого нагромождения шлака бытия намыть побольше золотых зёрен радости. Успеха вам мои коллеги-старатели. Трудное дело. НО ведь именно из этого песка, утекающего между наших пальцев, иной раз  и возникают неожиданные самородки. Те которые и называются, (может быть!!!) СЧАСТЬЕМ…))))