50 грамм.

-Ма, ну пятьдесят грамм, пятьдесят грамм надо только. И всё. Больше не буду просить, чес слово. 
- Иди отсюда, сказала. Сколько можно-то, а? Здоровый мужик у матери деньги просит? Не стыдно тебе?
- Ну,ма. Два дня не пил. Че ты кричишь, заработаю-отдам, чес слово.
- Где заработаешь, где? Работаешь что ли? Заработает он. Всю пенсию высосал, скоро мать родную продаст!
- Да че ты болтаешь? Дура ты,блядь, поняла? ДУРА! 
Я посильнее хлопнул дверью и вышел из дома. Кажется, посыпалась известь, а похер. Когда мешок картошки ей притащил, так «сыночка,сына», а сейчас двести тенге жалко сыночке. Сука. Голова трещит. Покурить что ли?! Похлопал по карманам куртки, пусто. Штаны - оп-па, сигаретка. Ноги мерзнут. Смотрю вниз, конечно мерзнут, вышел в калошах одних. Пойти к мужикам что ли. Может, угостят? Или лечь спать, а ночью пойти поискать кого, может и нальют. Да, вернусь. 
Подхожу к дому, открываю дверь, скидываю калоши. Одну. Другую. Мать на кухне что-то готовит. Запах ударил в нос. Тошнит. Иду в зал. Включил телевизор, показывают какую-то программу про червей. Прилег на диван.
Проснулся в три часа ночи. Встал, включил свет, пошел отлить. Ноги еле держат, кружится голова. Такое ощущение, что я нахожусь внутри долбаного калейдоскопа, все пестрит и постоянно меняются цвета. Еле добрел до унитаза. Отлил. Вдобавок еще и вырвало. На четвереньках выполз на кухню, трясет от холода. Пробирает до костей. Чем бы укрыться? Сижу на полу. Разглядел коврик. Потянул на себя. Не тянется. Да че за хрень? Почему не тянется? Пробую еще раз. А-а-а, стул же стоит на нем. Еще тяну. На этот раз получилось. Коврик на мне. Услышал грохот разбивающегося стекла. Видимо на стуле было еще что-то. Похер. Зато коврик на мне. Слышу чьи-то шаги. Медленные. Кто-то идет в моем направлении. Мне становится страшно, бросает в жар. В ушах отдается пульс. Потею. Ногами пытаюсь отодвинуть коврик от себя подальше. Жесткий. Неприятный. Шаги приближаются. Я готов орать. Мне страшно. Страшно. Жарко. Вытираю пот со лба. Вдруг резкая боль в глазах. Кто-то включил свет.
- Рома?
На пороге кухни стоит мама и удивленно смотрит на меня, сидящего на полу возле стола. Рядом лежит коврик, валяется табуретка и осколки, вероятно, бывшей вазы. Интересно, что делала ваза на стуле? Я прикрываю глаза рукой.
- Нажрался что ли уже? Где спрятал бутылку?
Молчу. Не хочу говорить с ней.
- Да за что же мне такого сына Бог послал?
Закрыл глаза, слышу удаляющиеся шаги и всхлипывания. Ненавижу слезы.
Не знаю, сколько прошло времени, после того, как ушла мать. Открываю глаза. Уже светает. Осмотрелся. На полу, повсюду разноцветные нитки. Они как- будто растут из линолеума. Потянул за красную, она начала расти из пола все больше и больше. Не кончается. Оставил ее. Вытянул ноги, спиной уперся в стенку. Кто это сделал? Когда успели? Нитки теперь можно выращивать? Смотрю на ноги. На ногах тоже нитки. Снова бросило в жар. Собрал несколько ниток в кулак и дернул со всей силы. ААА! Сука, как больно. На мне растут нитки! Ма-а-ам! Мааааам!
Стягиваю трусы, там тоже все в нитях. Мне страшно. Я начинаю плакать. Смотрю на живот, из пупка торчат нитки. Кто это сделал? Убью. Ма-а-м! Смотрю на свои ладони. Из них торчат красные, синие и белые. Они все разной длины. Схватил за одну, пытался дернуть со всей силы. Боль адская. 
Услышал топот ног. Поднимаю голову. Стоит мама, испуганно смотрит на меня, а сзади нее два больших пятна. Пытаюсь разглядеть, что за пятна такие огроменные. Картинка становится четче. Это два типа. Лица размыты, головы упираются в наш потолок, великаны.
- Чего орешь?
- Мам, на мне растут нитки. Они везде. Смотри, из пола торчат.
Дрожащим пальцем указываю на линолеум.
- Какие еще нитки? Как же ты меня достал!
Два бугая за спиной не двигаются. Смотрят на меня. 
-Мне кажется, они хотят мне что-то сделать. 
-Кто?
- За спиной у тебя стоят два громилы.
- Какие еще громилы? Ну, тебя. 
Мама разворачивается и проходит сквозь этих верзил. Они стоят на месте.
- Мам, стой. Ма-а-ам. 
Один из этих типов сделал шаг ко мне и потянул свою руку к моей шее. Лица все еще нет. Его рука становится все длинней и длинней, пока не достигает моего тела.
- Ма-а-ам, они меня убьют.Убивают. Помогите!
Так истошно я никогда еще не орал. Не могу двигаться. Перед глазами темнеет.
Просыпаюсь в своей кровати. Рядом сидит мама и разговаривает с кем-то по телефону. Двух амбалов нет. Резко скидываю одеяло с ног, нитки на месте. Они повсюду. Растут из-под ногтей. Пытаюсь дотянуться до одной из ниток.
- Алло, да. Скорая? У моего сына белая горячка. Улица Мостовая, дом 13. Лидия Михайловна. Да-да. Ми-хай-лов-на. Спасибо,жду.
- Ма, дай ножницы. Я нитки отрежу.