Калича Жакыпова: Стихи – это боль и радость: когда невозможно не писать, тогда они сами и рождаются…

- Калича, Вас как одаренную поэтессу знают не только в Кыргызстане, но и в Казахстане. В социальных сетях у вас сформировалась своя читательская аудитория. Недавно один из поэтов на радиопередаче сказал интересную фразу, а именно: «Поэтическое искусство — это дар судьбы. Но ко мне поэзия пришла через воспитание. Потому что с самого рождения я общался с книгами, слушал акынов, частых гостей нашего дома». Как вы относитесь к позиции автора? Что повлияло на вас взять в руки перо?

— Как и все стихотворцы, я тоже могу сказать, что начала писать стихи с детства, но их трудно назвать стихами. Они были рифмами, просто красивыми словами и я не придавала своим стихам какого-то особого значения. А настоящие стихи у меня рождались еще в студенческие годы. Скажем так, писать осознанно я начала в 20-22 года, однако сочиняла стихи только для себя, не участвовала ни в каких литературных конкурсах, фестивалях.

Мой папа — бухгалтер, а мама — повар. В моей семье никто не болел поэзией, но всей семьей мы любили литературу. С детства мой папа читал мне книги. Я выросла в чудесной атмосфере книг, в них я находила уют, покой и в то же время в нем создала свой мир.

А стихи пишутся сами по себе. Я никогда не оканчивала ничего похожего на Литинститут. По образованию я — инженер-мелиоратор и думаю, что научиться поэзии невозможно. Можно разобраться, как складывать слова в предложения, рифмовать их, но пропускать все через себя не научишься. Я никогда не заставляю себя писать, а пишу только тогда, когда пишется. Стихи — это боль и радость: когда невозможно не писать, тогда они сами и рождаются.

— Вас знают как лирическую поэтессу. В целом творчество прекрасной половины человечества ограничивается только воспеванием своего внутреннего мира, чувств. Как вы думаете, что же мешает им попробовать себя в гражданской поэзии?

— Прежде всего, я считаю, что поэт — это искренность и он пишет то, что внутри него, однако ограничивать себя не надо. Если захочет и сможет написать по другой тематике, почему бы и нет? Только, думаю, не надо стараться угодить обществу. Не надо.

Да, я сейчас пишу в основном лирику. Но, может завтра я начну писать в гражданской поэзии, если только эта тематика затронет мою душу. Все может быть.

— В одном из своих интервью вы сказали: «Когда ко мне обращаются как к поэтессе, мне становится не по себе». Так, вы недооцениваете свое творчество?

— Наверное я долго не признавала свой талант, потому что многие люди пишут стихи. Да и в первую очередь я считала, что я просто человек. Поэзия для меня — не работа и не хобби. Это может быть образом жизни, при котором не я, а меня выбрали. Это для меня единственный способ выразить свой внутренний мир. Я — хороший друг, чья-то будущая жена, мама и т.д. Не люблю пафос, не люблю выделяться из толпы в качестве знаменитости. Мне иногда бывает не по себе, когда на улице обращают на меня внимание и называют меня поэтессой. Но я не скрываюсь, не убегаю, а просто как все продолжаю улыбаться и общаться.

— Несколько лет назад вы перевели книгу Бауыржана Карагызулы на киргизский язык, организовали творческий вечер с участием Акберена Елгезека, Ерлана Жунис, Уларбека Далейулы, тем самым внесли свой вклад в укрепление литературной связи двух стран. Почему эта традиция приостановилась?

— Я бы не сказала, что приостановилась, наоборот, это временные паузы. Как я и говорила ранее, мы все обычные люди. Не можем же мы жить постоянно в творческой сфере, так как времени может не оказаться либо мы откладываем свои дела на потом. Но цель укрепить творческую дружбу всегда остается. Мы также тесно общаемся с талантливыми поэтами Вашего государства, планируем разные пути сотрудничества в будущем.

Да, это был удивительный вечер с такими замечательными поэтами, как Бауыржан, Акберен, Ерлан, Уларбек. Это был мост дружбы в нашем творчестве после обретения независимости государствами. Раньше в советское время было много возможностей для творческой дружбы, например, организация фестивалей. А после развала Советского Союза все государства начали «вариться в собственном котле», перестали интересоваться творчеством друг друга и наша идея организовать творческий вечер с Бауыржан ага была славным шагом для дальнейшего сотрудничества молодых поэтов двух стран.

— Наши акыны очень часто переводят на казахский язык стихи киргизских братьев-поэтов, пропагандируя их в обществе. Радует слух и взор переводческие труды Бакытгуль Бабаш, Кундыз Жубаевой. Возможно необходимо собрать все эти труды, сформировать антологию и провести аналогичный литературный вечер здесь — у нас в Казахстане. Была ли у вас такая идея?

— Мы не раз обсуждали это с моим хорошим другом, талантливым казахским поэтом Бауыржаном Карагызулы и планируем издать в будущем антологии казахских и кыргызских поэтов. Сейчас над этим работаем. Есть такое мнение, что переводить с казахского на киргизский язык либо наоборот не стоит, что это близкие языки и понять можно и без перевода. Может быть… Но, когда я была на вашем международном фестивале «Шабыт», то узнала, что не многие молодые поэты знают наших знаменитых поэтов из-за того, что им не хватает информации о них. Такая же ситуация и у нас. А так как у меня есть опыт перевода книги с казахского языка, то я бы не сказала, что вообще никакой разницы в языках не существует. Поэтому я думаю, что нам бы переводы не помешали.

А на счет перевода моих стихотворений, мне бы хотелось выразить благодарность братскому народу за то, что его представители интересуются моим творчеством. Принимают меня даже как свой талант. Конечно, у талантливых людей не бывает границ. Те авторы, которые перевели мои стихи, на самом деле очень талантливые молодые поэтессы Казахстана. И мне очень приятно. Были идеи, предложение провести мой литературный вечер или вечер поэзии в Астане со стороны моих талантливых друзей-поэтов. Думаю, это обязательно осуществится в будущем.

— В совокупности все это составляет сферу переводческой литературы. В нашей стране индустрия литературного перевода не одобрена ни рядовыми читателями, ни литературными деятелями. Они объясняют это тем, что язык перевода слишком скудный, искажается мысль автора. Каково состояние литературного перевода в вашей стране?

— Перевод поэзии сам по себе является искусством. Но сложность заключается в том, что ни в коем случае нельзя позволить затмить эмоции, мысли автора. Стихи, которые очень известны в своей стране, остаются неизвестными в другой стране, в которой люди не понимают их язык. Да, при переводе может быть искажение, или даже хуже, чем в оригинале. Но, в общем, хороший перевод поэзии —это редкость. У нас так же, как и у вас. В этом смысле мы чем-то похожи. Но думаю, что перевод в любом случае нужен для литературы.

— Перевод — это один из методов выхода на зарубежный уровень. Есть ли у вас поэты и писатели, чьи труды оцениваются на международном уровне?

— О Чингизе Айтматове даже можем и не говорить, так как его почти все знают. А сейчас у нас есть Омор Султанов, Султан Раев, Кожогелди Култегин, Акбар Рыскулов, Нурлан Калыбеков и многие другие, чьи произведения переводятся на другие языки и имеет высокую оценку.

— Мой следующий вопрос покажется Вам неким сравнением развития литературы двух стран. Но все же хочу отметить, что в Казахстане, как и в Советское время, по специальным государственным программам, таким как «Современная казахская поэзия», «Современная казахская проза», «Новая волна» выходят в свет труды поэтов и писателей на постоянной основе. Поощряется ли труд поэтов и писателей государством в вашей стране?

— На этот вопрос я бы ответила так. После развала Советского Союза на самом деле не было никакой поддержки для литераторов со стороны государства. Каждый самостоятельно старался раскрыть свой талант, реализоваться. И сейчас дело обстоит также. Но с 1998 года и у нас по государственным программам начали выпускать книги молодых поэтов и писателей. Пусть даже мало, но уже начали уделять внимание, что нас несомненно радует.

— А как же на счет гонораров?

— У нас пока нет гонораров как в советское время. Каждый автор сам выпускает свои книги, сам организовывает презентации, сам занимается продажами книг.

— У нас очень много людей в области литературы. Иногда очень сложно проконтролировать, кто что пишет, кто приходит, а кто уходит, потому что пишут все. Ныне в литературе места всем хватает. Но чаши весов нет, как нет и литературных мерил. Сильнейшие критики стали театроведами и алашоведами. А те, кто только начинают путь писательства в этом жанре, недооценивают уже состоявшихся в литературе люди. Этот процесс может стать привычным явлением, о чем никто пока еще не заморачивается. А теперь вопрос: «Есть ли у вас некий фильтр, созданный литераторами и критиками?»

— У нас есть сильные критики, такие как Кадыркул Даутов, Осмонакун Ибраимов, Жолдош Турдубаев. Они всегда пишут и высказывают свое мнение о современной литературе. Но их мало для такого количества произведений, их все сложно охватить.

— Вы часто говорите, что каждый прожитый день дарит вам надежду. А литература, поэзия способны на такое в Вашей жизни?

— Как я и говорила, поэзия — единственный способ, с помощью которого я могу выражать свой внутренний мир. Это дар. Я не могу рисовать как художники, не умею петь как певцы. Но я могу писать… Стихи — это неотъемлемая часть меня. А дарит ли мне это надежду? Наверное, да. Написав один стих, я получаю удовольствие, легкость, но при этом надеясь, что он — не последний и думаю, что возможно напишу еще лучше, еще прекраснее, но никогда не ставлю себе цель писать. Стихи сами приходят ко мне.

— Совсем недавно новоиспечённому лауреату Нобелевской премии Кадзуо Исигуро один журналист задал интересный вопрос: «Какой самый худший совет вам дали в отношении творчества?». Этот же вопрос я хочу задать Вам.

— Довольно интересный вопрос. Мне много чего советуют в жизни и творчестве и самый худший для меня совет был: «Никого не слушай!» А я больше слушаю, чем говорю по жизни, но слушать — не означает, что я могу теряться в чужих мнениях; у меня всегда свое мнение. И прежде, чем принимать советы, я всегда их фильтрую.

— Спасибо за беседу!

Беседовала: Марфуга Шапиян