Айгуль Бижкенова: казахский язык переживает период самосохранения

Недавно в НАБ РК прошел очередной семинар, организованный доктором филологических наук, профессором Н.Ж. Шаймерденовой (автор идеи, руководитель проекта). Данное мероприятие прошло в рамках симпозиума «ЭПОХА и ЛИЧНОСТЬ», который включает в себя творческие встречи с выдающимися людьми, которые внесли значительный вклад в развитие отечественной филологической науки и национальной культуры. Почетным гостем семинара была доктор филологических наук, профессор Айгуль Ермековна Бижкенова.

- Здравствуйте Айгуль Ермековна! Поздравляю Вас с юбилеем.

- Спасибо.

- Расскажите о мероприятие организованном в честь Вашего 60-летнего юбилея.

- Открытый семинар «Эпоха и личность» - это культурно-просветительское мероприятие открытого типа, направленное на популяризацию трудов казахстанских ученых, которые в силу своей научной деятельности не имеют такой возможности. Через такой вид коммуникации мы имеем возможность выйти в свет, в небольшую публику и рассказать то, чем мы каждый день занимаемся, про наши научные достижения.

Этот хороший проект, был организован, инициирован доктором филологических наук, профессором Нурсулу Жамалбековной Шаймерденовой. Это гигант в современной науке. Ее, так сказать, полет мысли настолько широк, настолько глобален, что не каждый может этим похвастаться. Настолько она проницательно все это видит, настолько она имеет чувство прогноза. Человек, который живет на опережение.

Все, что она делает связано с воспитанием будущего поколения. На семинар приглашены в первую очередь молодые люди. Все, что тут рассказывается в первую очередь должно ложиться на благодатную почву молодых умов.

- Через название проекта «Личность и эпоха» организаторы хотят показать развитие эпохи страны и народа через жизнь знаменитых, известных и сильных личностей?

- В моем понимании, например, эпоха – это современники. Личность и современное время. То есть здесь говорят о людях, которые прославляют свою эпоху. В прошлый раз мы говорили о лингвисте, профессоре О.А. Султаньяеве (1938-2006). К большому сожалению его нет сегодня рядом с нами. Но все-таки пришли люди, которые вместе с ним работали и все равно он наш современник. Он - представитель нашей эпохи, представитель этого времени.

- Вы – филолог, специалист по ономастике. Это достаточно специфическое направление. Как Вы к этому пришли?

- Ономастика – это одно из моих направлений. Вообще я занимаюсь тремя направлениями. Во-первых, я – германист, это теория и практика немецкого языка, потому что это моя профессия. Во-вторых, ономастика и диономастика (наоборот, обратный процесс). Что это такое? Это переход имен из одной языковой категории в другую. Объясню: имена имеют свойство кочевать, точно так же, как круговорот воды в природе. Круговорот имен или слов в языке напоминает мне круговорот воды в природе. Это на самом деле так, потому что сегодня просто слова, а завтра они могут стать именем. Если помните, в советское время были такие имена как, например, Урюрвкос («Ура! Юра в космосе»). Простые слова волей судьбы стали именем собственным. Мы с вами были свидетелями того, как в конце 2012 года одна казахская семья назвала мальчика Елкой. Наречение именем – это большая ответственность, так как родители должны задумываться, как правильно должно звучать имя человека? Имя – это вторая кожа человека, с которой он живет всю свою жизнь. Его нельзя соскрести, нельзя снять, нельзя что-то с ним сделать. Человек уже живет с этим. Поэтому на родителях лежит очень большая ответственность, когда они дают имя собственное. Это антропонимы в науке, в ономастике. И третье направление, которым я занимаюсь – это качество учебного процесса, способы организации учебного процесса, так как я всю свою сознательную жизнь работаю в высшем учебном заведении. Вот с этой точки зрения я много в последнее время пишу об организации учебного процесса в высшей школе. Вот мои три направления среди которых ономастика, конечно, самый большой, так скажем, титанический пункт в моих трех направлениях.

- Спасибо. Как ученый вы состоялись. Сегодня вручили библиотеке свои труды, свои первые научные исследования и последние. Этот дар позволит молодым исследователям воспользоваться результатами ваших исследований в своих научных работах. Вы создали свою научную школу? Есть ли у вас ученики-последователи?

- Да, конечно. В Евразийском национальном университете им. Л.Н. Гумилева в 2015 году мне удалось открыть докторантуру. Магистратура там существовала. Магистратура – это как будто среднее звено. Всегда было мечтой создать докторантуру, потому что именно докторантура дает возможность, скажем так, ковать школу и давать определенные направления. Допустим, все диссертации идут в одном направлении. На сегодняшний день у нас по иностранной филологии есть ученики, есть докторанты, которые работают именно в направлении номинативной деятельности языка. Это внутренние языковые процессы, которые никак без экстралингвистических факторов, т. е. без влияния извне, никак не происходят сами по себе. Номинативная деятельность выражается в появлении новых слов, неологизмов, в изменении значений уже существующих слов или в отмирании отдельных слов, появлении совершенно новых. В казахском языке сейчас появляется много старинных слов. Язык расширяет средства номинаций и ни в коем случае ни какая сфера деятельности человека не останется без слов и наименований. Слов всегда хватает.

- Тем более в наше время приходится создавать какие-то новые слова, которые бы характеризовали какие-то новые процессы и явления.

- Новые процессы и явления связаны с процессом глобализации мировой, межгосударственного сближения, межнационального сближения и, конечно же, большим влиянием английского языка сейчас на все языки мира. Поэтому появляются такие, так называемые, блендинги - это смешанные образования, когда, к примеру, в словосочетании Aстана KZ, слово KZ – не наше, но уже устоявшееся. Много таких слов, когда часть казахская, часть английская. В немецком языке то же самое, абсолютно те же процессы. Это не удивительно, потому что процессы номинации в языках универсальны.

- Как вы относитесь к переводу на казахский язык устоявшихся английских слов и выражений? Допустим, интернет – ғаламтор.

- Видите ли это довольно сложный процесс. Относительно терминологии я вам однозначно скажу, что международная терминология должна быть стандартная. Терминология – это специальная лексика, которая имеет профессиональный оборот. Профессионалы, специалисты одной отрасли должны уметь говорить на одном языке. Если они будут называть одни и те же вещи разными терминами, это приведет к непониманию друг друга. Поэтому международная терминология должна быть стандартной. В 1945 году, после окончания Второй мировой войны, в самом немецком языке произошло очень большое количество двойных слов. Немцы все пытались перевести на немецкий язык. Следы этого процесса существуют до сих пор. В основных словарях дает два варианта: «Bahnsteig» по-немецки и есть «Perron» или телефон и «Fernsprecher». Есть и телефон, и «Fernsprecher», и они друг другу не мешают. Я думаю, что в казахском языке сейчас такой период самосохранения, лексика добивается самоидентичности. Я думаю это нормально.

- Из каких литературных произведений вы черпаете для себя ономастику?

- Кладезь – это вся реальность вокруг. Я каждый день слушаю телевизор, слушаю коммуникацию на улице, на занятиях, в газетах, журналах. Везде что-то новое. На самом деле, масса материалов. Многие вещи однодневки: раз промелькнуло новое слово, оно исчезает. На самом деле остается только то, что частотно, то, что народ повторяет и то, что получает многократность использования. Если слово благозвучно почему «астанинцы» и «астанчане» сохранилось как основное название? Потому что народ принял. Оно не режет слух, благозвучно, и массово используется. Поэтому и не «астанки», и не «астанайки».

- Большое спасибо. Айгуль Ермековна! Желаю вам дальнейших творческих успехов!

Фото: Артем ЧУРСИНОВ