В галерее подобных женских портретов, созданных замечательным казахским прозаиком и драматургом, Улпан - один из самых значительных и прекрасных.
Ее внешний облик: «Малиновая бархатная шапочка с черным каракулем, легкая шуба из хорьковых лапок, крытая тем же малиновым бархатом, малиновые бархатные шаровары. На ногах хромовые сапожки на высоких каблуках, а поверх кожаные галоши, – их в этих краях называют «косой кавуш». Вся ее одежда была чуть помятая, понятно – вещи достаются из сундука в особо торжественных случаях.
Она разливала чай, не поднимая на гостей глаз. Только руки видны, лицо… Кажется, она из тех скромных девушек, которые не выставляют напоказ свою красоту… Или же – понимает, что красота скрытая еще пронзительнее поражает джигитов? Из-под тугой косы, толщиной с ладонь, белела шея. А руки у нее – уверенные, ловкие, привыкшие к труду».
Характер Улпан: "Она считала себя сильной, мужественной, она гордилась тем, что может заменить сына отцу и матери.. . Она привыкла, что никто ей не перечит, все слушаются ее". Есенею она гордо говорит: "Меня нельзя продать, меня нельзя купить!" И это так. К богатству она действительно равнодушна. В немолодом бие-батыре, девушку привлекает его человеческая значительность.
Но новизна образа Улпан в том, что она в отличие от большинства своих легендарных сверстниц - и в этом, конечно, веяние Времени, в котором она живет, - став женой любимого человека, не растворяется как личность в своей чувстве и заботах семейной жизни. Наоборот Улпан раскрывается и утверждается как человек. Идя наперекор издавна принятому, она, например, называет мужа и других мужчин по имени, мало того, заставляет это делать своих подруг. И истинная мудрость Есенея, может быть, больше всего и сказалась в том, что он, привыкший судить людей по вечным обычаям степи, не только не возмутился тем, что его молодая жена ломает эти обычаи, но и всем весом своего громкого и всюду славного имени поддержал ее, поняв: и это признак перемен, которых для блага его народа требует время.
Любовь Улпан и Есенея не замкнута в себе, она открыта в мир: чувствуя себя счастливыми, они испытывают потребность делать счастливыми других. И поэтому любовь все более одухотворяет и его и ее. Есеней становится добрее и человечнее, душа его начинает отзываться на красоту природы и песни. А Улпан впитывает опытность и мудрость Есенея, обращает их на то, чтобы сделать жизнь сородичей менее тяжелой и темной. "Удивительно было бы… если бы дочь бедной семьи не сочувствовала беднякам, если бы не считала позором для себя бедность аулов". А путь хотя бы к частичному улучшению их быта в том, чтобы взять для себя новое и полезное, что принесли русские. Хорошо знающий Улпан русский чиновник Саврасов рассказывает гостю из Омска: "Она заставила здешних казахов сеять хлеб и запасаться на зиму сеном. Заставила построить зимние жилища. Край этот мы с полным основанием считаем краем, где население перешло на полуоседлый образ жизни". Хотя в романе много светлых страниц, роман все же драматичен - драма "преждевременного человека", человека, опередившего свою эпоху. Без таких людей невозможно движение вперед, но их судьба редко бывает легкой. Старое не собиралось сдаваться и уходить. "Почтенные мужи" степи могли годами грызться между собой, но ради смутьянки Улпан они "готовы на время забыть свои собственные распри, чтобы выступить против нее. Тут они едины! " Единодушие скреплялось общим девизом" почтенных мужей": "Сила казахов - в постоянстве устоев и обычаев", ненависти к любым переменам в жизни, ибо эти перемены (тут "почтенные мужи" проявляли прозорливость) должны были в конечном, пусть неблизком еще итоге лишить их власти в степи. И горят построенные Улпан деревянные дома, и предательский удар в спину превращает могучего Есенея в бессильного калеку, у которого трясутся руки и ноги так, что он не может заснуть, если его не держат двое сильных джигитов… А потом Есеней умирает и Улпан приходится бороться за двоих с "почтенными мужами", которые весьма влиятельны и притом твердо убеждены, что "женщина не может считаться хозяйкой дома".
