Поэзия Казахстана в первые годы независимости

Девяностые годы были тяжелым временем не только для политической, социальной и промышленной жизни страны – тяжело приходилось и культуре. Союз писателей переживал острейший кризис, многие поэты, писатели и филологи в поисках более-менее стабильного заработка работали на рынках, кто-то начинал свой бизнес, или даже уезжал на заработки из страны. Книги буквально лежали на улицах – ими топили печки в девяностые годы, именуемые сегодня "лихими". Ни для кого сегодня не секрет, какое колоссальное количество ценных книг было утеряно, когда деятельность библиотек практически остановилась, и каких трудов стоило их потом восстановить.

И в это тяжелейшее для всех стран бывшего Советского Союза из Тараза в Алматы приехал Маралтай Раймбекулы, чье имя сегодня называют первым в ряду поэтов девяностых годов двадцатого века – века контрастов и великих свершений. Он приехал не с пустыми руками - в культурную столицу нашей страны он привез самое ценное, что у него было – свои стихотворения. Казалось бы: время для литературы было абсолютно неподходящее, какое-то время складывалось впечатление, что она вообще не нужна людям. Но в то же время вспоминается опыт предыдущих поколений, передавших нам знания о том, что литература особенно необходима в тяжелые времена, что она – панацея от черствости и жестокости. И поэтому необходимо отдать должное смелости и упорству поэта, который, невзирая ни на что, обходил все газеты и издательства, читая свои стихотворения, напоминая о важности литературы.

Стихотворения Маралтая Раймбекулы – пример традиционной поэзии в ее лучших проявлениях: придя в литературу с первым сборником под названием "Айнур", он и по сей день продолжает великие традиции казахского стихотворчества.

Я родился в день смерти пророка небес Магомета.

Кто же, кроме меня, исцелит твое сердце, Земля?

Как сказал Магомет,

"Он придет. Ожидайте поэта!"

И явился поэт. И пришел. Погляди — это я!

Можно сказать, что в своем творчестве он синтезировал поэтические традиции Мукагали Мукатаева, Фаризы Онгарсыновой, Гульнары Салыкбаевой и Тыныштыкбека Абдикакимова. А тематической направленностью своего творчества, своей гражданской позицией и отношением к поэтическому искусству напоминает Сергея Есенина. Когда говорят о Сергее Есенине, обязательно прибавляют: "великий русский поэт", акцентируя внимания на национальном характере его творчества, любви к родной земле, народу, литературе. Так и Маралтай Раймбекулы, воспевший родную культуру и продолживший дело Мукагали Макатаева и Фаризы Онгарсыновой – глубоко национальный поэт. О себе и своем поколении он говорил: "Мы пришли с улицы - и сразу в литературу". Ауэзхан Кодар, продолжая эту мысль, говорил следующее.

... действительно, это поколение до определенного момента росло без всякой заботы. Но оно сумело заинтересовать себя, и сейчас открылась на национальном канале "Казахстан" программа "Поэзия әлемі", то есть "Мир поэзии" или "Планета поэзии", где вот эти поэты от двадцати до сорока, и даже еще более молодые, могут читать свои стихи, заявлять о себе. Среди них – Маралтай Раймбекулы, Акберен Елгезек, Ерлан Жунис, есть очень интересный прозаик Маликов. И я думаю, что чем дальше – тем больше вес этого поколения в развитии казахской литературы будет увеличиваться.

Иную сторону поэтического творчества, нежели Маралтай Райымбекулы, раскрывает наш следующий автор – Жарас Сарсек. В отличие от ярко выраженной гражданской направленности поэзии своего коллеги, Жарас Сарсек представляет философскую лирику, направленную глубоко в себя. Творчество Жараса Сарсека словно является продолжением его характера – оно такое же спокойное, сосредоточенное, глубокое. Лишенное какого-либо налета искусственности, излишнего пафоса и многословия, оно пленяет читателя искренностью и честностью. По мнению и литературоведов, и читателей, можно говорить о принадлежности Жараса Сарсека школе великого Жумекена Нажимеденова. Ему, как и его учителю, свойственны ироничный взгляд на современность, "снайперская точность" (Бахыт Карибаева), та же гармоничность и глубина, скрывающиеся за внешней простотой. И здесь сами собой приходят на память строчки, принадлежащие перу Пушкина "служенье муз не терпит суеты, прекрасное должно быть величаво". Действительно, как несовместимы "гений и злодейство", так несопоставимы суета, увлеченность мелкими повседневными проблемами, и поэзия. Разумеется, и поэту приходится думать о хлебе насущном, и порою влачить безрадостное серое существование, однако он всегда помнит о своем высоком призвании и не позволяет повседневности истребить в нем «души прекрасные порывы»:

Мне знакома улица эта, и я не забыл,

Как везенье пришедшее убило всю нежность…

А теперь сравним со словами Жумекена Нажимеденова:

Порой задумаюсь: а вдруг я умер,

На некролог похожи стали похвалы.

Им обоим присущи трезвый взгляд на жизнь, мягкий юмор и ироничное отношение к себе и жизни, не позволяющие ударяться в излишнюю сентиментальность или же бесплодный пессимизм. Говоря словами классика:

Живу, пишу не для похвал;

Но я бы, кажется, желал

Печальный жребий свой прославить,

Чтоб обо мне, как верный друг,

Напомнил хоть единый звук.

Легко стать "певцом унылым", потому как жребий поэта – не самый сладкий из существующих, и на протяжении жизни ему приходится бороться со многим. И эта борьба не всегда громогласна, она из тех, что не видна глазу, и совершается в сознании поэта, выражается в укреплении его позиций, развитии его творчества. Бахыт Карибаева в своем эссе о Жумекене Нажимеденове писала.

Жумекен "…точками умерил пыл" и вернул казахской поэзии камерность, задушевность, исповедальность, и прежде всего человечность…..

Так и Жарас Сарсек, верный продолжатель его традиций, дарит людям, открывающим его книги, необходимое душевное тепло, тихую радость и гармонию, невзирая на окружающую нас, порой весьма агрессивную, абсурдность.

Источник: toppress.kz