По одной древней восточной легенде, в мире существует два вида животворной энергии, добро и зло. Для процветания жизни, важно равновесие. Но лучше, преобладание добра. Тогда повсюду льется смех, люди трудятся и созидают, и продолжают род. А если зло, то мир окрашивают мрачные тона, печаль, раздражение, сварливость, напыщенность выползают из своих потаенных уголков, устраивая распри и войны.

Чтоб контролировать, хоть как-то сей процесс, из тибетского монастыря, что укрывался от посторонних глаз высоко в горах, укутанный белыми пушистыми облаками.  Были посланы на помощь монахи,- два брата близнеца. Одежда их была весьма скромна. Наперевес весели тряпичные, заплатанные сумки. В которых помещался скудный скарб, и пара кусочков, перламутрового, волшебного мыла.

Когда они, бродя по свету, входили в населенные места и видели преобладанье зла, то вынимали мыло и подбрасывали в небо. Оно взмывало и летало, как живое над крышами домов, над головами. Юлило, плавало, ныряло, как рыбка в речке, собирая зло. При этом, растворяясь с ним, окрашивало небо чудным цветом.

Тем временем монахи не зевали, на площадь созывали всех людей, занятные давая представления. И наблюдали, изменение настроения. Бывало мыла, не хватало одного... Для большего эффекта, пускали чудо пузыри из мыла. Смеша тем озабоченный народ. А вечером взрывали фейерверки. Их посещенья были каждый раз, как праздник. Повествования в память о событии, передавалось поколеньем, в поколенье... Их все любили, за веселый, добрый нрав. И с нетерпеньем  ждали, следующего появленья. Они же не ленились, трудясь усердно, исполняли свое дело. И на земле царило благоденствие, то время называют золотым.

Но как-то раз на их пути встретился богатый стольный город. Куда не посмотри, снует народ, торгует. Богатством, окружает свои семьи, а радости в глазах и душах нет. На мир взирали эти люди равнодушно, пока не слышали бряцания монет.

Над городом кружило воронье, воруя у зевак беспечных пищу. Галдели, гадили на крыши и споро дело делали свое.  На крыльях черных почивало зло, копило и растрачивало силы.

Монахи приступили к очищенью, но мыла было явно маловато. Они его бросали кусочек за кусочком, давали непрерывно представленье, пускали виртуозно пузыри, но это было все безрезультатно, зла было больше, чем когда-либо встречалось.

Один брат не заметно отлучился. Зашел за дом и обратился к небу: - «Дай мыла чудного нам в прок на этот день, чтоб лихо не мутило, сей народ, и чтоб узнали наконец-то и они всю радость просветленного сознанья». И небо ответило, «просящему». Кусочки вдруг запрыгали, прямо в руки. Да так, что только успевай ловить. Второй монах случайно-то увидел, и сердце переполнилось мгновенно злом, завистью и раздраженьем. У лечащего есть всегда опасность заразиться. В нем закипело, забурлило зло... И не смотря на продолженье представленья, он кинулся на брата с кулаками. А тот лишь уворачивался и убегал, при том не забывая, кидал кусочки мыла в небо. Народ же высыпал на улицы, глазеть потеху... Они же бегали по улицам столицы, пока не победили зло... Но брат второй, не прекратил уж злиться. Что так мешало общему их делу. Все чаще делалось все спешно, как попало. Вот так случайно, золотые завершились времена.

Но говорят, что братьев до сих пор встречают. Но те, давно не веселят народ. Один монах, другого догоняет, чтоб надавать побольше тумаков. Другой, - что только сил хватает, убегает. Притом подкидывает чудные кусочки мыла в неба, но не дожидаясь результата, спешит вперед, лишь только пятки голые сверкают, от брата прочь.

                                                                                            Конец.