А вот бы был живой Ильич, такого бы, наверное, не было!

У каждой книги есть своя история создания. Насколько хорошо эта книга открывает внутренний мир писателя? Как долго ее писали? Очень много вопросов, которые могут стать для читателя не менее интересными, чем сама книга. Есть много источников, как журналы или сайты, где мы можем прочитать, как был написан, например, какой-нибудь роман Л.Н.Толстого или же Ф.М.Достоевского. А вы читали о том, как были написаны произведения писателей ХХI века? Я, по крайней мере, нет. Чтобы исправить это мы открыли рубрику под названием «История одной книги». Надеюсь, что именно здесь будет написана история той книги, которая вас интересует.

Начнем мы с романа «Восстание», который был написан в 2014 году. Автором этой книги является известный журналист, писатель Дмитрий Шишкин. В свое время эта книга получила очень хорошую оценку читателей. Читатели, а именно Ольга Цепилова считает, что это одна из самых бодрых книг в казахстанской русскоязычной современной литературе. Так почему бы нам не начать с истории этой книги?!

Фото Ивана Беседина

Что послужило вдохновением для создания книги «Восстание»? Какими были первые шаги? Откуда вы черпали идеи?

- Вдохновение родом из далёкого детства. Я когда-то был, как и подавляющее большинство советских детей, жизнерадостным октябрёнком и затем пионером, читал детские книжки про доброго дедушку Ленина, который любил детей и бревно носил на субботнике… В общем, тогда, в детстве, когда я видел ужасную картину реального общества вокруг, очереди за посиневшими курицами, маму, которую какие-то алкоголики из партячейки уговаривали вступить в компартию, а она увиливала как могла, говоря, что не может своим присутствием позорить такую замечательную партию – я тогда думал, «а вот бы был живой Ильич, такого бы, наверное, не было!» Обычные такие детские мечты и заблуждения, которые, к сожалению, живы и сейчас у вполне взрослых людей, инфантильно верующих в «доброго царя».

И уже во взрослом возрасте это стало идеей для создания книги. Только, разумеется, уже в другом совсем контексте, учитывая моё философское образование и мой жизненный опыт.

Известно, что изначально появился киносценарий «Восстания», а как вы потом поняли, что это должно стать романом?

- Когда объём сценария превысил все мыслимые пределы этого формата. Киносценарий – это очень краткое произведение, полнометражный фильм должен быть 1,5 часа, и за это время должно быть рассказано всё, что имел в виду автор. Здесь же много философии, пусть и законспирированной – но обойтись без многих сцен и отступлений невозможно для меня, если это всё отрезать, получится низкопробный остросюжетный трэш.

Как вы выбрали название? Были ли у вас сложности с выбором названия, может, были и другие варианты?

- Я хотел короткое название, в идеале в одно слово, но чтобы оно было многозначительным. Мне надо было как-то совместить две линии – воскресения (в смысле – из мёртвых) и народного бунта. Мне показалось, что слово «восстание» идеально на эту роль подходит, поскольку в русском языке оно употребляется в значении бунта, но также может иметь и иной смысл, ведь наряду со словами «воскрешение» и «воскресение» употребляется и словосочетание «восстать из мёртвых».

В других языках этот фокус уже не пройдёт. Я, по крайней мере, пытался как-то релевантно перевести на английский – не вышло.

Как Вы можете охарактеризовать этот роман в двух словах?

- Одним словом могу. Я не литературовед, я долго даже жанр не мог определить своей книги. Но спустя примерно полгода после выхода романа, наконец, меня озарило: это фантасмагория.

Сколько времени потребовалось на создание данного произведения?

- Основу – киносценарий – я написал очень быстро, за три месяца, где-то. А вот потом над книгой работа шла долго: вместе с редактурой, внесением правок – около полутора лет. Но, в принципе, для романа это считается нормальным сроком.

Фото Андрея Халина

Когда Вы чувствуете, что Ваше новое произведение закончено?

- В первый раз – когда дописываю последнюю главу и ставлю точку. То есть я, разумеется, заранее держу в голове финал, и вот когда дошло до него, я выдыхаю. Но рано расслабляться. Потому что потом за дело берётся редактор, в моём случае это моя жена Анна. Несколько месяцев она терзает меня вопросами по разным моментам в тексте, мы спорим, она правит. Когда заканчивает, я во второй раз считаю, что теперь-то уже всё. Но потом наступает третий этап – проверка правок и их принятие или непринятие, и новые споры. Но и после этого ещё не конец. Потом книга уходит корректору, и после корректуры её надо снова перечитать. А когда ты эту книгу сначала писал, а потом ещё раз семь перечитывал – это уже довольно мучительно. Вот когда я принимаю последнюю правку, только тогда и готова на самом деле. Но к этому моменту уже не остаётся никаких внутренних сил, чтобы этому порадоваться. Ты просто думаешь: «Наконец-то это закончилось!»

Как вы придумывали имена для своих персонажей?

- По-разному для каждой книги, чтобы это помогало раскрывать её смысл. В «Восстании» есть герои, чьи имена и фамилии отсылают к Библии, поскольку там есть довольно много аллюзий на нее, и имена современных героев должны отражать их место не только в самом действии, но и в аллюзиях. Другие герои названы практически рандомно, просто чтобы соответствовать моде на имена в определённое время в определённых регионах. А вот, например, в книге «За холмом» имён у героев вовсе нет, что тоже для отражения смысла использовалось, хотя так писать гораздо сложнее.

Описаны ли в произведении реальные события или все – плод фантазии?

- Я закончил писать «Восстание» в 2013 году, тогда всё было плодом фантазии, хотя в описании историй героев книги есть и отсылы к реальным событиям в прошлом, случавшимся с разными людьми. Но потом, пока мы правили роман, в конце 2013-го – начале 2014-го, начались события в Киеве, и некоторые моменты стали сильно походить на описанное в книге. Тогда мы даже с женой думали добавить дисклеймер, мол, все совпадения с реальностью случайны. И я думаю, многое может повторяться раз за разом и в других странах. Но в целом, конечно, это фантазия.

Что было самым сложным, а что было самым приятным в процессе создания этого произведения?

- Самым сложным было не перейти грань, не дать слишком много «палп фикшн» или, наоборот, философской литературы, не склониться в одну направленность и стилистику. И я до сих пор не знаю, удалось это или нет: все люди по-разному воспринимают.

А самым приятным было изложить то, что я думаю по поводу некоторых процессов в обществе, не скатываясь в морализаторство и мессианство – это нельзя написать в жанре публицистики, например, потому что выйдет плохо, для этого и есть художественная литература. Если хоть несколько людей, прочитав книгу, пришли к тем же мыслям, что и я – это уже большое психологическое удовольствие.

Можете сделать краткий пересказ вашей книги?

- Нет. Это, возвращаясь к вопросу, почему из сценария я всё же решил сделать книгу. У неё есть, конечно, краткая аннотация, но мне она не нравится и другую, отражающую полностью смысл, я написать не могу. В целом это книга о том, как общество (хотя речь там идёт о российском обществе, но точно также происходят процессы и в любом другом) легко манипулируемо, как легко впадает в заблуждение и в истерию, как опасны ненависть и невежество… О нас, в общем, всех.

Хотели бы вы сейчас изменить что-то в этой книге?

- Нет, я её даже прочесть сейчас не смогу. Я выше говорил, в процессе подготовки она успевает изрядно высосать все соки из тебя, и, завершив книгу полностью, ты её как бы уже отпускаешь в собственную жизнь.

Какие чувства вы хотели вызвать у читателя?

- Я бы хотел, чтобы читатели думали, её читая. Она не для тех, кто просто любит провести время за чтением какого-то сюжета и сразу же забыть написанное.

Был ли у вас образ читателя во время работы над книгой?

- Я сам. Я всегда пишу для себя – и в литературе, и в публицистике, рассчитывая на то, что найдётся какое-то количество людей, которые думают и чувствуют жизнь вокруг так же, как я.

Что бы вы сказали читателю данной книги?

- Спасибо за то, что решили это прочесть.

Большое спасибо за интервью!