Герой романа Л.Н. Толстого «Воскресение» (1889-1899). Фамилию Нехлюдов носят также герои повестей «Отрочество» (1854), «Юность» (1857), «Утро помещика» (1856) и рассказа «Из записок князя Д. Нехлюдова (Люцерн)» (1857). М. Горький не без оснований полагал, что тот же самый персонаж выступает в повести «Казаки» под именем Оленина, а в «Анне Карениной» под именем Левина.

Развивающийся художественный образ, нашедший в романе «Воскресение» свое финальное воплощение, вобрал в себя много автобиографических черт: напряженные духовные искания, стремление к нравственному самоусовершенствованию, строгий суд над собой и окружающей средой, чувство вины и ответственности за совершающееся в мире. В литературной критике этот тип получил название «кающийся дворянин».

Историю о человеке из общества, который случайно встретил на скамье подсудимых жертву своего давнего увлечения, рассказал Толстому в 1887 г. известный судебный деятель А.Ф. Кони; поэтому начатую повесть о Валерьяне Юшкине, переименованном позднее в Н., автор называл в дневнике и письмах «коневской». Уже после завершения и публикации романа Толстой говорил своему биографу П.И. Бирюкову: «Вот вы пишете про меня все хорошее. Это неверно и неполно. Надо писать и дурное. В молодости я вел очень дурную жизнь, и два события этой жизни особенно и до сих пор мучают меня. И я вам, как биографу, говорю это и прошу вас это написать в моей биографии. Эти события были: связь с крестьянской женщиной из нашей деревни, до моей женитьбы. На это есть намек в моем рассказе «Дьявол». Второе — это преступление, которое я совершил с горничной Глашей, жившей в доме моей тетки. Она была невинна, я ее соблазнил, ее прогнали, и она погибла».

Читатель знакомится с Дмитрием Ивановичем Н., просыпающимся в своей богато убранной спальной в утро суда над Катюшей Масловой, где он обязан присутствовать присяжным заседателем. Портрет героя ни здесь и ни далее не обрисован; говорится преимущественно о дорогих принадлежностях туалета и праздной жизни: «Все вещи, которые он употреблял — принадлежности туалета: белье, одежда, обувь, галстуки, булавки, запонки,— были самого первого, дорогого сорта, незаметные, простые, прочные и ценные». Ге-роем романа Н. становится в силу того, что способен на раскаяние, «чистку души»; он намерен жениться на Катюше и предлагает ей это, хотя в итоге получает отказ.

Н. принадлежит к людям, которые обладают высшим, с точки зрения Толстого, свойством: способностью к резким переменам, к нравственному движению, росту. Именно в связи с рассказом о душевной жизни Н. сформулирован знаменитый афоризм романа: «Люди как реки...» (гл. LIX первой части). Свободный от сословных пут, просветленный взгляд Н. способен разглядеть комедию суда, ужасы крестьянской нищеты, бесчеловечность чиновников, особенно высших, жестокость и несправедливость всего существующего строя. Широкая панорама российской жизни последних десятилетий прошлого века развертывается в романе, требуя от героя внимания к себе и отклика. На этом фоне отодвигаются на второй план отношения Н. с героиней романа, и А.П. Чехов с проницательностью великого художника заметил: «Это замечательное художественное произведение. Самое неинтересное — это все, что говорится об отношениях Нехлюдова к Катюше, и самое интересное — князья, генералы, тетушки, мужики, арестанты, смотрители» (письмо М.О. Меньшикову, 28 января 1900).

Толстой расстается со своим героем, читающим Евангелие, покоренным пятью заповедями и постигающим истину: «Ищите Царства Божия и правды Его, а остальное приложится вам». Рассказ о «новом периоде жизни» Н. ие был создан, хотя в дневнике Толстого находятся заметки к «продолжению» романа — о «крестьянской жизни» героя, о «деревенском» Н. 17 июля 1904 г. записано: «Дорогой увидал дугу новую, связанную лыком, и вспомнил сюжет Робинзона — сельского общества переселяющегося. И захотелось написать 2-ю часть Нехлюдова. Его работа, усталость, просыпающееся барство, соблазн женский, падение, ошибка, и все на фоне робинзоновской общины».

Прекрасные живописные изображения Н. сделал Л.О. Пастернак, первый иллюстратор «Воскресения».

В литературной критике образ Н. оценивался по-разному. Редактор журнала «Нива», где в 1899 г. появился роман, Р.И. Сементковский причислил толстовского героя к «лишним людям» типа грибоедовского Чацкого, гоголевского Манилова, тургеневского Рудина, гончаровского Райского. Они «все осуждают и ничего не делают. В сущности, они носятся только с собственной личностью, с своими душевными движениями, любуются собой». По мнению Н.К. Михайловского, Н.— последователь Толстого, один из толстовцев новой эпохи, человек «шаткий» и поэтому ненадежный. Мнимой «трагедии» Н. и Катюши критик-народник противопоставил платоническую чистоту отношений Симонсона и Марии Павловны Щетининой. Критик журнала «Мир Божий» А.И. Богданович увидел в Н. «возможность воскресения для каждого». Напротив, В.В. Розанов, в ту пору деятельный сотрудник газеты «Новое время», полагал, что Н. никогда не мог бы воскреснуть — в нем есть что-то «кислое», «сморщенное», это герой «отрицания», «негации», пассивных идеалов и даже лицемерия. В курсе лекций «История русской литературы», читанных на Капри в 1908-1909 гг. (опубликованы в 1939 г.), М. Горький высказался о значении образа Н. для всего творчества Толстого: «Итак, почти все художественное творчество Толстого сводится к единой теме: найти для князя Нехлюдова место на земле, хорошее место, с которого вся жизнь мира представлялась бы ему гармонией, а он сам себе — красивейшим и величайшим человеком мира».

Переведенный сразу после публикации на европейские языки, роман Толстого и его главный герой вызвали противоречивые отклики. Англичанин Джон Кенворти сетовал на несоответствие Н. эталону положительного героя, а Джордж Пэрис, еще в 1898 г. издавший книгу «Толстой — великий мужик», справедливо обратил внимание на глубокий смысл финала в судьбе Н.: «Последняя романтическая идея его филантропического периода рушится, когда деревенская девушка Маслова отвергает предложение и находит сама свое спасение».

Лит.:

Михайловский Н.К. Литература и жизнь. Несколько слов по поводу двух писем // Русское богатство. 1900, №3;

Розанов В.В. Пассивные идеалы // Новое время. 1900, №11-13;

Горький М. История русской литературы. М., 1939 (Введение и гл. «Лев Толстой»);

Гудзий Н.К. Как работал Л. Толстой. М., 1936 (гл. «Воскресение»);

Маймин Е.А. Особенности портретной живописи в романе «Воскресение» // Толстовский сборник. Тула, 1964;

Бабаев Э.Г. Судьба «Воскресения» (Первые отклики газетной и журнальной критики в России);

Горная В.З. Зарубежные современники Л.Н. Толстого о романе «Воскресение» // Роман Л.Н. Толстого «Воскресение». Историко-функциональное исследование. М., 1991.

Л.Д. Громова-Опульская