Итак, я остаюсь один с отцом и матерью - летом в Круассе, зимой в своей комнате; в своей руанской комнате! Но только в Круассе у меня есть лодка и сад, вдобавок там я дальше от руанцев, которые, как ни мало я с ними обшдюсь, давят^на мои плечи таким грузом, как могут одни земляки. Снова примусь, как встарь, читать, писать, мечтать, курить. Хотя жизнь моя и спокойна, веселого в ней мало. И однако на ближайшие годы я другой не желаю. Мне даже захотелось купить себе хорошего медведя (нарисованного), вставить его в рамку и повесить у себя в комнате с подписью: Портрет Гюстава Флобера, дабы тем выразить свои нравственные склонности и отношение к обществу. Опять засяду за греческий и, если через два года не буду бегло читать, окончательно пошлю его к черту,- так давно вожусь с ним и все еще ничего не знаю. Итак, если станешь думать обо мне, можешь представить себе своего друга облокотившимся на стол, поплевывающим в камин или гребущим в лодке - таким, как ты его знаешь; я не меняюсь, я неизменен, как сапог... разумеется, лакированный! Стоптаться я, конечно, могу, но лак не сойдет.
...Вот ты и стал человеком солидным, устроенным, благочестивым, облеченным почетными обязанностями и призванным защищать общественную нравственность. Взгляни сейчас же на себя в зеркало и скажи: неужто тебя не разбирает смех? Если нет, тем хуже для тебя, это доказательство, что ты настолько уже погряз в своей профессии, что от нее поглупел. Что ж, занимайся ею со всем усердием, расчудесной этой профессией, но не принимал ее всерьез; сохраняй всегда философическую иронию; ради любви ко мне не принимай себя всерьез.
Новости: Бодри женился - в субботу минула неделя - на девице Сенар. Подеста тоже женился; Ланглине, клерк г-на Лепуатвена, женился также; женился еще и Денуэт. Все вокруг женятся, кроме меня; да еще тебя, о тебе я на минутку позабыл; но вскоре это случится п с тобой, когда станешь настоящим королевским прокурором. Есть такие должности, на которых человек почти вынужден обзавестись женой, как обладателям известного состояния неприлично не иметь собственного выезда. Так смелей же, натянем белые перчатки, пристегнем подтяжки, пойдем к муниципальному чиновнику, возьмем себе законную... Мне уж не терпится увидеть тебя с отпрыском, каким-нибудь Виктором, Адольфом или Артюром, которого будут звать Тотор, Додоф или Тютюр, наряжать артиллеристом, и он будет читать басни: "Вороне где-то бог послал" и т. д.
