№ 2 от 14 октября 1947 г.
...и сейчас, она уже активно участвует на занятиях. Это меня очень обрадовало. Значит, будет и здесь не последним вузовцем. Занимается много. Я все ее уговариваю оставлять время для прогулок, чтобы подышала свежим воздухом. Сейчас и распорядок дня такой, с утра до 3 ч. она слушает лекции. До шести проводит время дома. А с шести идет в библиотеку или Университета, или в Ленинскую и до десяти-одиннадцати читает, готовится там. В последнее время готовится к реферату и, изучая всяких Геродотов, она даже просит меня не звать ее в театр, один раз была со мной в гостях у Богдановой2. Там хорошая семья. Мать семейства, пожилая узбечка, культурный человек, ей все говорила: “Считай наш дом, как дом своих в Москве”. Выглядит Лелюся хорошо. Только немного бледная, и все не проходит насморк. Боты пришлись хорошо. Я ей тут купил хорошую вязаную кофту, туфли, шляпу, а теперь она требует, чтобы я до отъезда купил костюм и пальто. Перед отъездом. На какой срок я откладываю всякие покупки для тебя и для нее, я м. б. куплю все, что она просит. Намерен и на сберкнижку оставить ей средства на четыре-пять месяцев сразу. Пусть сама распоряжается экономно, и чтобы дома ты тоже имела свой бюджет без таких крупных ассигнований, как это нужно для нас. А через несколько месяцев подойдут издания, и тогда тебе будет легче выделить, что нужно дополнительно для нее. Я думаю, что экономно тратить деньги она будет стремиться и сама...
...Относительно своей машины все еще вопрос не доведен до конца. Зато идут серьезные переговоры насчет получения “Победы”. Пока все идет неплохо. Поэтому не возбуждаю вопроса о возвращении моих денег из Горького. На худой конец возьму деньги обратно и куплю какую-нибудь импортную с запасным мотором. Предложений на такой случай много. ...Оказывается, уже прошел год, как я уплатил деньги Горьковскому автозаводу, и все считают, что я имею полное право требовать компенсацию машиной, а не возвращением своих денег.
Твои письма такие хорошие, заботливые о моих литературных делах, о Лелюсе – что я каждый раз читаю с большой благодарностью к тебе. Перечитываю, и все думаю, какой искренний, неоценимый дружок ты у меня. Очень стосковался по тебе, по дому.
С Абоней вместе читали последнее письмо, привезенное Клышем.
Хохотали над выходками Эрнашки. Я так скучаю, все чувствую его в своих объятиях, такого непоседу и крепышонка моего.
Были телеграммы Абдильды с детьми, Гайши с Умаром, Керима с М. Вас. Большое спасибо им всем.
Я тебя просил узнать в Казогизе и сообщить мне: выпускают ли роман к 30-летию? Здесь я ничего не внес нового, никаких поправок, кроме некоторых сокращений. Но зато десять страниц – по совету редакторов.
...Ну, кажется написал много. Передай привет Кариму, Мил. Вас. и другим друзьям. Привет Гугайке, Умие и Григорьевне. Постараюсь всем вам привести по подарку. Передай М. Вас, что здесь познакомился с Александром Ивановичем Зинченко. Один раз у Клыша играли с Ал. Ив. преферанс – и какой же он хороший игрок, и вообще он очень приятный человек. Еще прошу тебя предупредить через Саню, шофера Васильева, чтобы он помнил о нашем уговоре. Очень возможно, что я отправлю машину и без вызова его. А на случай, если понадобится его приезд, то пусть он выедет к указанному мной сроку без замедлений.
Р. S. О романе, о машине моей, вообще о моих личных делах лучше пока не рассказывай друзьям – приеду со всеми окончательными новостями сам. А то пока ничто не доведено по-настоящему до конца, не стоит занимать людей лишними разговорами.
Ну, целую тебя крепко.
Твой Мухтар
