Герой повести Г.Н. Троепольского «Белый Бим Черное ухо» (1971), шотландский сеттер с трагической судьбой. О Биме читатель узнает от автора повести и от одного из ее героев — хозяина собаки, литератора, записывающего иногда свои впечатления от жизни. Оба рассказчика вполне солидарны в своем трепетном отношении к живой природе, частью которой является Бим; оба, что называется, «русские интеллигенты» с присущей этой людской породе любовью-жалостью к «братьям нашим меньшим», с острым ощущением вины человека перед преданной беззащитностью домашнего зверя.

Маленькая биография Бима, за исключением первых идиллических ее страниц, связанных с жизнью в доме хозяина, когда происходит «воспитание чувств» щенка,— это горькая повесть о сиротстве верного, благородного, одаренного нежной и чуткой душой существа, «павшего жертвой предательства и наговора».

Бим — охотничий пес. Однако породистость собаки в данном случае — не знак кастовой избранности (Бим ничего не имеет за свое «происхождение»). В повести, написанной в «советские времена», комплекс особенностей собаки осторожно именуется «интеллигентностью», тогда как Бим — настоящий собачий принц, аристократ по всем статьям (возможно, потомок сеттеров императора Александра и даже собак Льва Толстого). Это обстоятельство играет в повести особую роль. Оказавшись в определенном социальном пространстве, необычный герой парадоксальным образом выявляет его ущербность.

Люди, которых во время своих бесконечных скитаний встречает Б., унижены или алчны, озлоблены или несчастны. И городская, и деревенская жизнь, которую хлебнул тщетно разыскивающий хозяина пес, обнаруживает скудость, неполноту, таит в себе опасности. Добрые здесь беззащитны так же, как Б., а для злых всегда есть опора. «Я — советская женщина!» — вопит Тетка, главная гонительница героя. Горделивая пластика охотничьей собаки, ее спокойное достоинство, «хореографическая» изысканность ее поведения оскорбляют Тетку и подобных ей. А рыцарственное благородство и бескорыстность Б. делают его чужаком среди эгоистически озабоченных людей.

В известном смысле Б.— посланец. Он — наследник многовекового культурного движения: ведь охотничья собака — немаловажное свидетельство наполненного диалога человека с животным, говорящего об уровне духовного развитая социума. Б.— живой «осколок» ушедшей культуры с ее прихотливой сложностью, кажущейся эстетической избыточностью, с воплощенным в ней кодексом чести. В то же время в семантике образа собаки ощутим традиционный для европейской литературы мотив: природа, испытывающая цивилизацию на соответствие естественному закону живого мира.

История Б., написанная с несентиментальным пониманием собачьей сущности, может быть истолкована в духе архетипического сюжета о скитаниях принца-изгоя, гибнущего от людской злобы, а сам герой вполне вписывается в архетипический образ «гонимого ребенка». В этом смысле образ Б.— продолжение русской литературной традиции «очеловечивания» животных, представленной Холстомером Л. Толстого.

Мученичество собаки — тема не новая для европейского мышления. Б. — своего рода литературная реинкарнация святого Гинфора (Генофера), безвинно убиенной борзой, почитавшейся в средние века в одном из христианских приходов Франции.

Герой повести Троепольского может быть охарактеризован как «катартический персонаж». Мученичество и смерть собаки «просветляют» и очищают косное, гнетуще-безысходное социальное пространство, в котором пес прожил свою короткую жизнь.

Л.Е. Баженова